Среди крупных российских компаний вряд ли сыщешь такую, которая не обжила бы лондонский Сити. Теперь для российского бизнеса наступают непростые времена. На Британских островах c 1 июля вступает в силу Bribery Act — закон о противодействии взяткам и коммерческому подкупу. Причем закон экстерриториальный, ставящий жесткие рамки не только для местных компаний, но и для всех прочих, имеющих хотя бы минимальный бизнес в Великобритании.

Понятно, что именно российские бизнес-структуры окажутся на антикоррупционном прицеле: уровень взяточничества в России оценивается международными экспертами как один из самых высоких в мире. Как говорится, ничего личного. Чем ответит российский бизнес?

Dura lex

Итак, Bribery Act выделяет четыре вида правонарушений, которые будут считаться в Британии проявлением коррупции: а) предложение взятки, б) ее получение, в) предложение взятки госслужащему любого иностранного государства и г) попустительство коммерческой организации взяточничеству. Наказания предусмотрены суровые: от штрафов, верхняя планка которых не ограничивается, до тюремного заключения.

Под колпак, в соответствии с Bribery Act, подпадают любые коммерческие организации, имевшие неосторожность связать свою судьбу с Великобританией: учрежденные там юрлица, любые партнерства на ее территории, а также иностранные юрлица, ведущие коммерческую деятельность в этой стране. Более того, закон вводит понятие «лицо, связанное с коммерческой организацией», действующее в ее интересах и от ее имени. К таковым относятся агенты, посредники, дистрибьюторы, консультанты, дочерние компании...

Наконец, преследования должны опасаться не только корпорации, но и их топ-менеджмент. Им в случае чего грозит штраф или до десяти лет тюрьмы. Правда, если взятка предполагается не на территории Великобритании, то преследуются только подданные Ее Величества или британские резиденты.

Чтобы не загреметь под Bribery Act, одной праведности недостаточно. Каждая коммерческая структура обязывается внедрять «антикоррупционные процедуры». Так, руководство фирмы должно сформировать «этический стандарт непримиримого отношения сотрудников компании к взяткам», периодически оценивать «толерантность своих контрагентов к взяточничеству», проводить регулярный мониторинг для выявления коррупционных действий своих сотрудников и так далее.

На практике это может выглядеть так. Подарил партнеру охотничье ружье — получи корпоративное порицание. Организовал бизнес-завтрак для журналистов и не задекларировал его в отчетности соответствующим образом — коррупция. Отсутствует в компании специальный орган по борьбе со взяточничеством — коррупция вдвойне.

Примечательно, что данный акт не предусматривает презумпции невиновности. Любая компания, которая попадет под подозрение британского Офиса по борьбе с крупным мошенничеством (Serious Fraud Office — SFO), должна будет сама доказать в суде, что она «не верблюд». В противном случае вина будет считаться доказанной.

Российских компаний со звучными названиями, которые могут оказаться под колпаком Bribery Act, очень много. Наш крупный бизнес в Англии осел давно и прочно, а уж пункт о верховенстве британского права значится в документах практически по любой крупной сделке, даже если она заключается между российскими компаниями. Кроме того, несколько десятков крупнейших российских бизнес-структур входят в листинг Лондонской фондовой биржи. Еще несколько сотен пользуются кредитами банков, завязанных на британский финансовый рынок. Оно и понятно: Лондон — один из ближайших к России международных финансовых центров.

Получается, что теперь наши предприниматели могут оказаться перед выбором — либо работать внутри России, не выходя на внешний рынок, либо уйти из страны, перебравшись на Запад. Причину объяснять не нужно: в России в очень многих сферах вести бизнес без откатов и взяток не то чтобы невозможно, но, скажем так, крайне затруднительно.

«Итогам» известны даже случаи, когда, узнав о содержании нового британского антикоррупционного закона, акционеры некоторых компаний всерьез обсуждали между собой идею провести делистинг своих акций в Лондоне. Но такая реакция, как считают эксперты, скорее эмоциональная. «Я не думаю, что теперь эти компании предпочтут Лондонской бирже какую-то другую.

Если вы намерены провести делистинг только для того, чтобы не попасть под действие этого закона, — это будет выглядеть странно. Это значит, что у вашей компании не так расставлены приоритеты. Вдобавок в разъяснениях английского минюста конкретно указано, что факт листинга на Лондонской бирже сам по себе не будет достаточным основанием, чтобы попасть под действие закона», — пояснила «Итогам» вице-президент по правовым вопросам АФК «Система» Анна Голдин.

Бей чужих

«Главный эффект от британского закона в том, что российские компании, выйдя на уровень нормально функционирующего бизнеса, должны будут продолжать выстраивать такую же нормальную систему корпоративного управления и культуры», — считает управляющий партнер компании Ernst - Young по России Александр Ивлев.

Так-то оно так, но на фоне наших словес про необходимость борьбы с коррупцией британский закон выглядит едва ли не революционным. И в этом смысле большое им, делающим за нас столь черную работу, человеческое спасибо. Но при этом, как и всякая революция, Bribery Act грозит поглотить своих же детей.

К примеру, многие эксперты опасаются, что закон может послужить и в целях недобросовестной конкуренции. «Там есть очень расплывчатые формулировки, которые могут быть интерпретированы по-разному. И это открывает возможность использовать его в качестве инструмента для шантажа своих конкурентов», — считает Анна Голдин.

Например, он позволяет трактовать незаконными те действия, которые до сих пор оцениваются как обычная деловая практика не только в России, но и в большинстве стран мира, — скажем, вечеринку по поводу подписания контракта. Можно настучать на несговорчивого партнера, а можно и подставить, да мало ли еще искусных ходов, на которые богат любой бизнес-интеллект.

За примерами далеко ходить не надо. Недавний конфликт британских и российских акционеров компании ТНК-BP был столь громким и сопровождался таким количеством судебных дел, что если бы действовал Bribery Act, появилась бы и гипотетическая возможность низвергнуть оппонента одним росчерком пера. А в качестве основания для начала расследования, например, приложить распечатку статьи из какого-нибудь влиятельного СМИ или просто написать, что сотрудник компании Х посулил какие-то выгоды чиновнику Z.

«Все это может стать основанием для оперативной проверки. Но в качестве доказательной базы — все же нет», — считает управляющий партнер юридической компании «Энсо» Алексей Головченко. Тем не менее, учитывая, что практика использования силовых органов в корпоративных войнах существует не только в России, можно допустить, что и британский закон может потрепать репутацию законопослушным предпринимателям.

Аналогичный закон есть и в США, но он преследует только своих либо иностранцев, работающих с Нью-Йоркской биржей. А тут получается, что если какая-то российская фирма заключает контракт где-нибудь в Бразилии, то она все равно вынуждена будет оглядываться на британское законодательство.

Логика британских законодателей понятна. Если бы закон касался только компаний, зарегистрированных на Островах, то они оказались бы менее конкурентоспособными на международных рынках. Вот и возникла идея подстричь под одну гребенку всех без исключения.

Все началось еще пять лет назад, когда SFO принял решение прекратить расследование в отношении компании British Aerospace Systems. Это вызвало громкий скандал не только в «лучших домах» Лондона, но и шквал критики со стороны международных организаций. Прежде всего тех, что призваны бороться с коррупцией.

Английскую компанию заподозрили в том, что для заключения многомиллиардного контракта с фирмой AL Yamamah из Саудовской Аравии ее менеджеры заплатили тамошним чиновникам крупные взятки. Расследовать это дело до конца SFO оказался не в состоянии по двум причинам. Во-первых, британское антикоррупционное законодательство крайне консервативно. Последний раз новый закон о борьбе со взяточничеством там принимался почти век назад, в 1916 году.

И он, понятное дело, не предусматривает наказания за большинство новых финансовых махинаций. Во-вторых, отказавшись продолжать расследование против British Aerospace Systems, сотрудники SFO указали, что руководствовались данными, касавшимися «охраны национальных интересов страны и обеспечения международной безопасности». Другими словами, закрыть глаза на нарушение закона их заставили некие высокие политические мотивы.

В результате после бурных дебатов и был принят Bribery Act. Особая гордость законотворцев — право инициировать преследование не только против компаний, но и против отдельных менеджеров, а также за подкуп иностранных государственных должностных лиц, говорит директор SFO Ричард Олдерман.

Словом, для создания «этических стандартов непримиримого отношения к взяткам» и оценки «толерантности своих контрагентов» к мздоимству времени у бизнеса осталось немного.