1. Привлечение квалифицированных кадров к работе в правительстве. В 2003 году средняя зарплата государственного служащего в Грузии была крайне неконкурентоспособной, и чтобы привлечь профессионалов на государственную службу, 500-м ключевым постам в правительстве была назначена прибавка к заработной плате из средств ПРООН и Фонда Сороса. А по прошествии двух лет грузинское правительство изыскало собственные ресурсы для поддержания установленного уровня заработной платы.

2. Преодоление «синдрома ненаказуемости». Грузины, не меньше украинцев, были уверены в «нормальности» коррупции, как общественно-политического явления, и невозможности борьбы с ней. Однако после серии реальных арестов этот образ был разрушен.

3. Реформа ГАИ и системы поступления в ВУЗы. Эти две сферы были наиболее коррумпированы, и население привыкло к существующему положению дел. Однако, когда 15 тысяч грузинских гаишников были уволены, а на их место набраны около 7 тысяч новых, оказалась, что процветанию коррупции в ГАИ может быть положен конец. Одновременно был коренным образом изменён имидж грузинской милиции: начиная с названия (теперь она называется «полиция»), создания новой униформы, и закупки иномарок, и кончая увеличением заработной платы сотрудников примерно в 10 раз. Ну а с ВУЗами поступили также как и в Украине – создали систему независимого тестирования абитуриентов. Только в Грузии 95% населения считают, что именно благодаря этой системе стала невозможной коррупция в ВУЗах, в то время как у нас будущее независимого тестирования весьма туманно.

4. Реформа государственной службы. После грузинской революции была проведена серьезная реструктуризация органов власти. Аппарат государственных служащих сокращен на 40%. Одновременно была введена практика «скрытой камеры»: практически каждый день можно было увидеть, как арестовывают чиновников, берущих взятку. А за подношение даже в размере 100 лари (около 60 долларов) грозило шесть лет тюрьмы. Наряду с увеличенной заработной платой это стало серьезным стимулом для людей дорожить своим местом и не искать опасного заработка.

5. «Легализация коррупции». Процветанию коррупции на нижнем уровне способствует то, что люди часто готовы дать взятку за срочное изготовление тех или иных документов, и не считают это большим преступлением. Раньше чтобы сделать паспорт за короткий срок, гражданин нёс приличную сумму в конверте в паспортный стол, теперь же у него появилась вполне легальная возможность перечислить эти деньги в государственный бюджет. Таким образом, были введены фиксированные платежи «за срочность», и возможности для проявления коррупции сократились.

6. Прозрачное финансирование политических партий и предвыборных кампаний. За доходами и расходами политических партий строго следят, особенно в период избирательных кампаний. На данный момент, лимит на взносы от частных лиц в бюджет партии составляет 1000 лари (около 600 долларов), а на взносы в фонд избирательной кампании – 10 тысяч лари (6 тысяч долларов). Таким образом ограничивается финансирование политических партий частными лицами.

7. Дерегуляция. Не стоит априори верить в неиспорченную природу государственного чиновника – лучше сократить сферу его полномочий. Этим принципом руководствовалась Грузия и в процессе приватизации, и в создании принципа «единого окна», таким образом сокращая зоны риска проявления коррупции. В то же время был изобретен чудесный принцип «тишина - значит согласие». Он состоит в том, что если гражданин направил запрос на получение какого-либо разрешения в органы власти, но в законный срок ответа не получил, считается, что разрешение получено. Кстати, внедрить подобный принцип пыталась Юлия Тимошенко. Но в аккурат накануне выборов, поэтому завершить задуманное не удалось.

8. «Мистические клиенты». Этот инструмент гражданского мониторинга, активно используемый общественными организациями Грузии, заключается в следующем: «мистический» клиент направляется для прохождения какой-либо государственной процедуры, и таким образом фиксируются все возникающие нарушения и точки проявления коррупции, будь это регистрация предприятия или же медицинское обслуживание.

Безусловно, антикоррупционные меры проходили не идеально – грузинскую власть не редко критикуют за необоснованность тех или иных увольнений и арестов, однако кредит доверия населения к власти оставался по-прежнему высоким, что позволяло последней применять весьма жёсткие меры. По словам госпожи Каросанидзе, правительство смогло воспользоваться так называемым «окном возможностей», всегда возникающим после революций, и употребить свой кредит доверия в нужном направлении.

Однако сейчас возникает опасность, что грузинское правительство слишком далеко зайдёт в своём принципе «цель оправдывает средства», и таким образом вырастет новое поколение «ненаказуемых». Антикоррупционные реформы позволили существенно снизить коррупцию на среднем и нижнем уровне, в то время как сохраняется «элитная коррупция», что вызывает серьёзную обеспокоенность общественных организаций Грузии. Общественным ответом на этот вызов является усиление гражданского мониторинга деятельности органов власти, ведь демократия не может дожидаться преодоления коррупции, и реформы должны идти демократическим путём.